|
|
||
©
yanka.lenin.ru (yanka.nm.ru),
оригинал лежит здесь
и здесь
Размещено с любезного разрешения
yanka.lenin.ru (yanka.nm.ru)
Познакомились мы у Фирсова, когда оборонщики приезжали с Янкой, в 1988 году.*
Они приезжали на концерт, им французы устраивали концерт в зале «Время». Там
участвовали ВВ, НЕ ЖДАЛИ, мы, ИГРЫ, Янка и ОБОРОНА. Шесть, по-моему, групп было.
Тогда и познакомились – Егор-то приезжал и раньше, а вот Янку я не помню. По-моему,
я ее до этого не видел. Ну, что значит «познакомились»? – она такая, как бы,
скромная женщина, особо мы не общались. Пили вместе, куролесили чего-то… Но,
вообще, мне всегда казалось, что она была каким-то очень закрытым человеком.
То ли она стеснялась, то ли еще чего, но мне казалось, что она какая-то более
сама по себе, – может быть, это у нее такой период был… Мы в ту пору больше
общались с оборонщиками, они чаще приезжали, и были более, что ли, контактны,
хотя у них своя, в общем-то, тусовка была, как-то они обособленно себя чувствовали,
на мой взгляд. Из них Егор был самый открытый, контактный по сравнению с остальными.
Как-то вот мы с Мишкой** с ними стусовались, потому что у Фирика постоянно сидели
вместе, – а остальные придут – «Привет» – «Привет», но такого не было, чтоб
дружба, любовь ко всему АУКЦЫОНУ. Мы с Мишкой конкретно носились с Егором, с
Кузьмой... Джефф тогда приезжал, Зеленский там очень долго жил, а с Янкой –
как-то это все было больше на пьянках или посиделках. Она была такой... действительно
очень скромной, мне даже казалось какой-то застенчивой. Я ее почему-то больше
помню грустной...
Я когда впервые увидел концерт Янки с ОБОРОНОЙ, – мне не понравилось, на самом деле, какое-то такое ощущение было, что они ей мешали. Хотя сама ОБОРОНА была – просто супер, а вот с Янкой…. Она просто человек другого совершенно склада, в ней такая спокойная энергия была, кайфовая, совсем другая. И в записях то же самое. В фирсовской акустике это тоже слышалось... И, по тем временам, Янка мне, кстати, нравилась меньше, чем Егор, может быть, потому что я Егора знал больше, слышал его вот так, через стол, – это было, конечно, впечатление. А Янку я не слышал тогда так, хотя позже у меня все это как-то поменялось. Тогда было очень много таких мощных людей. И это была такая единая тусовка, рядом все было. И на том фоне поэтому чисто энергетически выделялся Егор. Потому что вот только что Башлачев ушел… и сложно как-то сходу понять, особенно если такой человек, как Янка, особо себя не демонстрирует. У Егора-то постоянно какие-то сейшена устраивались. квартирники, а у Янки их не так много было...
Еще мы ОБОРОНЩИКОВ пытались записать. У нас была точка где-то на «Удельной», сама комната была – бывший туалет, вся такая в кафеле, звонкая, и мы писали им там барабаны, на порто-студию вроде. Они и песни пытались петь, но песни там петь не очень вышло, а вот барабаны как-то они записали, отдельно с басом – болванки, и потом их использовали в своих альбомах.
Потом я ее видел в Москве, мы как раз писали Дупло. Это 90-й год был. Жили у Кирильчика,*** и приехала как раз Янка. Уже с ансамблем – Зеленский, по-моему, был, Джефф и Аркаша. И они поселились тоже у Кирильчика. Ну, мы уже сводили альбом, жили с Мишкой Раппопортом вдвоем, а Кирильчик куда-то умотал, и мы остались одни, как бы хозяевами квартиры. И тут приезжает такая команда! Ну, конечно, они сразу начали там квасить, куча московских людей прибежала, и мы оттуда начали сбегать на ночь, потому что нам было не до того. Там была одна очень смешная история с девушкой Айгуль,**** которая там с ума сходила по-всякому, а Янка ее постоянно успокаивала. Я как раз познакомился с Айгуль, – меня Ваня Соколовский из НОЧНОГО ПРОСПЕКТА познакомил. Дело было так: мы пришли вчетвером, смотрим – сидит вся эта шайка-лейка, пьет портвейн, и Ванька Соколовский сидит с какой-то барышней совершенно безумного вида. Он говорит: «Во! Я нашел певицу, с которой буду записываться. Сейчас она вам споет» Ну, Айгуль взяла гитару, начала что-то петь, все было здорово, ну и как-то все пили-пили, а потом мы с Мишкой начали думать, как бы лечь спать, и Ваня говорит: «Слушайте, поехали отсюда, я тут рядом живу, тут у музыкантов квартира недалеко – там и заночуем». А он тогда работал с группой ЦЕНТР. И вот, мы поехали – я, Ваня и Айгуль. Приехали туда, а там два таких лося сидят из группы ЦЕНТР, тоже пьют водку какую-то. Ну, и мы там сели с Ванькой. Выпиваем потихонечку, вдруг слышим, – какие-то вопли из комнаты доносятся. Айгуль выбегает, кричит, что ее пытаются изнасиловать, а за ней два совершенно взбешенных мужика выскакивают. Я хватаю Айгуль, кричу Ваньке что-то вроде: «Останови мужчин!» Мы выбегаем с ней, а Ванька, значит, пытается этих остановить, как-то их останавливает, мы выбегаем из дома, ловим тачку, садимся и едем обратно. А это уже было примерно часа четыре ночи. И где-то в середине пути она начинает по-всякому меня обзывать: «Да ты козел, хам, что ты ко мне пристаешь!» А мне, значит, уже совсем плохо, потому что с утра надо идти на студию, спать хочется, усталость дикая, а тут, значит, барышню надо таскать, безумную притом. Я говорю: «Ну ладно, брось…», такси останавливается, мы выходим, идем значит, домой, а она все время грозится: «Вот я тебе, козел, сейчас устрою!» Я говорю: «Слушай, ты только не кричи, там ведь спят все» А все действительно спали, Кроме Мишки, который по кухне слонялся, потому что ему негде было лечь. И то ли дверь открыта была, то ли мы позвонили, чтоб Мишка открыл – короче, только мы вошли, Айгуль на него налетела и начала кричать в коридоре: «Янка-а-а-а! А-а-а!» Выбежала Янка, увела ее к себе в комнату, успокаивала долго, говорила что-то вроде: «Да Мишка хороший, Лёнька хороший…» А мы с Мишкой смотрим – спать негде, сели в такси и уехали досыпать к друзьям аж в Чертаново...
Потом, я помню, еще один был их приезд в Москву, когда они просто вообще не выходили из квартиры. Вроде, у Янки депрессия была какая-то дикая, и они вообще не играли, – должны были играть, но не играли…Я как раз был в Москве, когда позвонил Егор и сказал, что Янка… то есть еще не понятно, вроде как бы пропала, но ему кажется, что она умерла. Егор как раз записку эту прочитал – я ее не видел, но говорят, была какая-то записка… И мы там ходили к каким-то экстрасенсам с фотографией, и человек, вроде бы, сказал, что искать надо в воде – такое что-то было.
А Егор – понятно, он на нее влиял, мощно довольно, но она бы не
сочинила этих песен, если б в ней этого не было. Он ведь не глава секты какой-нибудь.
Я думаю, – это жизнь повлияла и ее самосостояние в тот момент, вот и все. Понимаешь,
если человек талантливый, то это определяет все, потому что он просто не такой,
как все. 
Я
думаю, у каждого такие моменты наступают, кто старается жить, именно жить, а
не просто какой-то фигней заниматься, – а Янка относилась именно к таким людям.
Ведь чтоб сочинять такие песни, на мой взгляд, мало просто иметь талант, надо
хотеть что-то сделать, стараться что-то сделать. Для этого надо иметь какую-то
силу определенную, а сила ведь не исходит конкретно от кого-то, она идет от
Бога или от Природы – как назовешь. Такие люди, как Янка, такая энергия… понятно,
что это ее личное, очень мощное. Песни слушаешь – там ведь боль в каждой ноте,
в каждом слове, а ведь ей это не кто-то принес на блюдечке, ясно, что она сама
все это переживала.
Понимаешь, мне как-то казалось всегда – что смерть Башлачева, что Янки… Все были такие юные, играли в какие-то такие детские игры: да, человек поет, здорово, круто! А там все было серьезно, что у него, что у нее. И в тот момент, видимо, не осознавали, что надо просто взять человека, вытащить куда-то – в тот же Питер... Я всего два раза плакал: когда Майк умер, и когда умерла Янка. Просто вот жалко их было очень. Я даже смерть Башлачева не так воспринял, потому что мне как-то всегда казалось, что Саша – он такой сильный мужик был, сам по себе. А эти – было какое-то ощущение беззащитности. И ясно, что просто не было рядом никого, кто бы просто взял и унес под мышкой... Понимаешь, мне кажется, это все такой романтизм юношеский – смерть, суициды и прочее, а на самом деле это все, на мой взгляд, довольно прозаичнее, физиологичнее даже, чем кажется. Что реально – человека спасти. Ведь у каждого, а тем более, у людей, которые занимаются какими-то творческими вещами, естественно, после мощного выброса энергии наступает релаксация. Невозможно так все время – нужна защита какая-то. А когда такие люди беззащитны, то нужно, соответственно, просто брать человека за шкирку, увозить в лес, еще какие-то вещи делать, человеческие ходы просто, которые ни к чему не обязывают, но в то же время...
05.06.1998, Санкт-Петербург
* - Концерт во «Времени» был в апреле 1989 года.
** - Здесь и далее – Михаил Раппопорт, звукооператор АУКЦИОНА.
*** - Кувырдина.
****Айгуль Бакирова - подруга Святослава Задерия, принимавшая участие в его
проектах.
