|
|
||
|
|
|||
Михаил ВИЗЕЛЬ,
Русский журнал, 09.01.2004
оригинал лежит здесь
Известен
анекдот про Римского-Корсакова: Николай Андреевич, большой любитель изощренных
технических фокусов, написал однажды сочинение для хора в размере 11/4,
и хористы, чтобы уложить в голове этот немыслимый размер, подобрали подходящую
одиннадцатисложную "рыбу": "Римский-Корсаков совсем с ума сошел".
Совместный концерт "Аукцыона" и ансамбля Татьяны Гринденко нисколько не
удивителен, потому что оба коллектива тоже совсем с ума сошли - каждый со
своей стороны, но явно в одном направлении. Татьяна Гринденко, один из лучших
российских скрипачей, лауреат конкурсов, партнерша Ростроповича и Башмета
и проч., в последние годы постоянно участвует в акциях, мягко говоря, не
академических - и "Аукцыон", суперуспешная рок-группа, чем дальше, тем больше
пускается во все тяжкие серьезнейшего авангарда, к вящему смущению любителей
шальных песен с "Птицы" и "Бодуна". Струнники Гринденко накладывают на аутентичное
старинное звукоизвлечение с клавесином микрофоны и звукосниматели - и "Аукцыон"
использует странные для рокеров тубу и баритон-саксофон (не говоря уж о
том, что Олег Гаркуша в последние годы выступает не столько в привычной
роли плясуна и крикуна, сколько чтеца-мелодекламатора). Почитатели ансамбля
Гринденко не всегда могут разобраться, когда он предстает в качестве аутентичной
"Академии старинной музыки", а когда - постмодернистского Opus Posth - и
поклонники Лени Федорова со товарищи тоже вконец запутались, какой альбом
считать собственно "аукцыоновским" , а какой - "сайд-проектом". Ансамбль
Гринденко выходит на сцену в черных хламидах (а порою еще и в масках) по
сугубо концептуальным соображениям - и "Аукцыон", надо полагать, не просто
так изображает на сцене пестрый ярмарочный балаган.
Так что, повторяю, совместное выступление "Аукцыона" и ансамбля Татьяны
Гринденко совсем не так удивительно, как может показаться на первый взгляд.
И где же еще оно могло состояться, как не в зале Чайковского, где уже несколько
лет подряд на православное Рождество неутомимый "мастер церемоний" культурного
центра "Дом" Николай Дмитриев устраивает именно такие "кросс-музыкальные"
акции, смешивая ранее казавшиеся несмешиваемыми музыкальные потоки.
Идеология этих "домовых" акций была впервые четко сформулирована (кажется,
Вячеславом Курицыным) еще летом 2000 года, по случаю устроения грандиозных
"Страстей по Матфею": делом доказать, что на рубеже тысячелетий именно представители
современного искусства во всех его проявлениях, а не застрявшие в лучшем
случае в первой половине ХХ века "академисты", могут и должны разрабатывать
вечные библейские темы. Сама Татьяна Гринденко за несколько дней до концерта
говорила русской службе Би-Би-Си о необходимости обновления музыкального
языка, осмысленного, а не попсового использования электроинструментов, а
также о том, что выбранное по федоровской песне название концерта "Зимы
не будет" несет весьма явственный переносный смысл: акция должна не только
ломать стереотипы в музыке, но и "заколдовывать" надвигающуюся (как чувствует
Гринденко) на Россию политическую зиму.
Впрочем, на самом концерте этот политический регистр задействован никак
не был, и слава Богу. Не то чтобы он помешал, просто и без него было на
что посмотреть и послушать. Татьяна Гринденко говорила, что хотела бы рассматривать
"Зимы не будет" не как концерт, а как приношение: кто что может, то и приносит
для общего удовольствия. Она знает Вивальди, вот и показывает Вивальди.
Ребята из "Аукцыона" сочинили интересные песни - вот их и показывают.
Вышло, однако, не совсем так: музыканты менялись идеями, париями, тембрами.
Для начала Леонид Федоров (кстати сказать: он был чудо как хорош в парчовом
камзоле с брыжами - прямо майсенская фарфоровая статуэтка) под гитару исполнил
по-немецки рождественскую песню Михаэля Преториуса рубежа XVI-XVII века,
наглядно воплотив еще одну дорогую для "Академии старинной музыки" идею:
добаховская классика - не музейный экспонат, а самая что ни на есть живая
вещь: ведь именно так, в домашнем кругу, непоставленными голосами, она исполнялась
веками.
После этого музыкальные номера понеслись нон-стоп, как стасимы в греческой
трагедии - вопрос-ответ.
"Академия старинной музыки" играет всем известную "Зиму" из "Времен года"
Вивальди - "Аукцыон" отвечает на это "Зимы не будет" (причем любопытно было
заметить, что звучание струнного ансамбля оказалось куда более легким, "попсовым",
чем песня рок-группы). Чистая скрипка Гринденко подхватывает с федоровского
голоса томительную тему этой странной сумеречной песни, а потом "Академия"
начинает вступление к арии Гения холода из перселловского "Короля Артура"
(увы, более известное нам по холодной наймановской вариации), и рок-вокалист
Федоров вдруг предстает в ипостаси барочного оперного певца - голос небольшой
и "неправильный", но с живой интонацией и невыхолощенной страстью.
Кончилось первое отделение настоящим апофеозом - когда плясовой мотив "Все
вертится" (а "Аукцыон" грянул свой хит со всей удали, без оглядки на алебастровую
лепнину, - Гринденко, кажется, аж чуть не присвистнула) вдруг подхватил
огромный орган зала Чайковского, половина зрителей начала переглядываться,
сползая со стульев от удовольствия, а вторая полвина - с удивлением смотреть
на первую, не понимая что происходит. А происходила нормальная святочная
мистерия. Только XXI века.
После того, как зрители и артисты погуляли и отдохнули, было исполнено сочинение
Владимира Мартынова "Листок из альбома". Впрочем, "сочинением" в обычном
смысле этот минималистический "посткомпозиторский" опус назвать трудно.
После длинного фортепьянного вступления (вызвавшего свист у неподготовленных
слушателей своей монотонностью и вздохи у подготовленных погрешностями ритма)
к простой теме постепенно подключились все стоящие на сцене музыканты -
и "академического", и "рокового" фланга - и начался настоящий "драм-сейшен"
- первобытное шаманское камлание, хорошо известное среди авант-джазменов
и рокеров, но действительно не очень обычное из-за струнной группы. Закончился
он весьма патетично: вышедший на сцену Владимир Мартынов высоко поднял этот
самый "листок из альбома", стоящий на пюпитре, и разорвал его на части -
в подтверждение своих же собственных слов: "Настает время нового фольклора,
нового эпоса, нового ритуала. Настает время, в котором уже не будет места
композиторам. По прихоти этих властолюбивых и сластолюбивых тиранов свободный
поток музыки был превращен в хитроумную ирригационную систему запруд, водохранилищ
и резервуаров... откроем себя для естественного течения могучего музыкального
истока".1
Владимир Мартынов, разумеется, имеет в виду не то, что музыку больше не
надо сочинять, а то, что исполнительство не должно быть отделено от сочинения
- как происходило до Баха, как происходит в рок-группах. Вот почему Николай
Дмитриев, открывая концерт, без тени улыбки сказал, что прозвучит музыка
композиторов Преториуса, Перселла, Вивальди и Федорова.
Герман Гессе в свое время пророчествовал в "Игре в бисер", что духовное
возрождение начнется с возрождения интереса к старинной музыке. Возрождение
интереса, безусловно, происходит (хотя Гессе, возможно, пришел бы в ужас,
если бы увидел, как оно происходит). Зимы не будет. Будет ли весна?
----------
Примечания: 1
Из буклета к альбому "Ночь в Галиции", 2001
